Глава 1. Давайте подумаем снова

После долгого перерыва, что-то серьезное начало, по-видимому, происходить в управлении. Молодые, более решительные, более целенаправленные и ориентированные на использование достижений науки руководители стали появляться на высших должностях и даже среди руководителей предприятий. Стали испытываться новые модели организаций - созданные с учетом достижений науки. Прошли дни, когда заявлялось "у нас это делается только так", а 70 лет попыток поставить управление на научную базу начинают приносить свои плоды.

Я говорю об этих признаках с трудом и с чувством потерпевшего крушение моряка, завидевшего парус на горизонте. Дело в том, что мы довольно поздно предприняли попытки приспособления к новым обстоятельствам, как динозавры за много лет до нас. Перемены - технологические перемены - происходят всегда. Однако с точки зрения управления мы к ним не приспосабливаемся и, в известной мере, вымираем.

Трудно делать подобные заявления человеку, живущему в культурном обществе. Другие народы, оказавшиеся в худшем положении, или более нахальные, менее чувствительные, чем мы к историческим процессам развития человечества, ушли далеко вперед. У них не было времени, чтобы не стать одряхлевшим народом, ни самым умным в мире. Мы же со своей стороны кажется слишком долго заявляли, что фантастический темп технического прогресса всего лишь дело его степени; наша культура не допускает признания его сюрпризов и утверждает, что надо еще посмотреть, как он сложиться. Она не позволяет нам увлекаться. Ну и что, если кто-то изобрел компьютер:

"Это только средства ускорения счета", тогда как компьютер - вещь совсем другого класса.

Жалоба, которую я хочу положить на порог нашей культуры, такова. Мы считали, когда был изобретен арбалет, что теперь "пришел конец цивилизованной войне". То же самое говорилось, когда появился танк, отравляющий газ, магнитная мина. Оглядываясь теперь назад, мы понимаем, что эти изобретения соответствуют прогрессу и что каждый технический успех в средствах нападения быстро вызывал к жизни силы (как бы невероятным это сперва не казалось) для создания эквивалентной техники защиты. То же самое было и в промышленности. Мы рассуждали о промышленной революции, но теперь, если оглянуться назад, уже никто не верит в то, что она была настоящей революцией. Она была частью эволюции. Так наши современники по-прежнему не склонны признать исключительность тех технических чудес, которые они видят в последние десятилетия. Они относятся к ним прохладно, и не только я утверждаю экстраординарность происходящего и заявляю, что "мир в корне изменился". Первый человек на Луне был, конечно, арболетом нашего времени. Философы науки также поддерживают такой приговор нашей культуры, поскольку утверждают, что вселенная развивается непрерывно, и что не бывает "особых событий". Или, как говорили их предшественники в средние века: natura non facit saltus природа скачков не совершает.

На фоне всех этих культурных, исторических и философских доказательств о том, что нет никакой проблемы адаптации, проблема данозавров все же остаются. Их погубила не атомная бомба, ни другое какое-то особое событие, но темп перемен. Так и мы не должны обманываться такими фактами, как существование космической ракеты или компьютера, но должны смотреть на темп перемен” который создают эти технические достижения. Именно темп, скорее чем сами перемены, то к чему мы должны приспособиться.

Рассмотрим теперь, если мы уже заговорили о ракетах, скорость, с которой мог перемещаться человек. На большей части тех 2000 лет нашего календаря самое лучшее, что человек мог сделать так это взобраться на лоеадъ и мчаться галопом. Первая перемена здесь произошла совсем недавно, в связи с изобретением парового двигателя. Вскоре его сменил двигатель внутреннего сгорания, турбина и сама ракета. Кривая из этих последовательных событий приведена на рис.1, на которой нанесена также "огибающая кривая", которая, касаясь их всех, демонстрирует смысл общего темпа этих изменений.

Странно, а возможно совсем не странно (поскольку наука едина, как и природа) весьма похожие кривые получаются, когда пытаются измерить прогресс в других областях человеческой деятельности. Например, скорость передачи сообщения совсем еще недавно была жестко связана со скоростью путмеотршт человека. Вы отдавали письмо верховому или, позднее, посылали его авиапочтой.

Открытием, которое ускорило почти до бесконечности скорость передачи сообщения, стало радио, которое дает на рис.1 почти вертикальную линию. Несмотря на это возникли трудности при передаче сообщения после того, как оно опустилось на землю, и уже совсем недавно было найдено, что лучше направлять радиоволны на искусственный спутник, чем в слой Хивесайда. Тогда возможность быстро передать информацию, как еще совсем недавно казалось, так или иначе ограниченней скоростью перемещения по земле, была повышена снова.

Такое же положение со счетом. В течение большей части рассматриваемых нами двух тысяч лет Люди были ограничены в счете, их способностью пересчитывать свои пальцы или камешки. Даже ученые были ограничены элементарными формами счета (арифметика с арабскими цифрами и много позже логарифмы), которые они сами изобрели. Важнейшим техническим прорывов было колесо Паскаля, которое позволило механически складывать и вычитать ряды цифр бесконечной длины. Это произошло в середине ХУЛ в. Так было до 1820 г., когда Бэббидж изобрел значительно более сложный, но все тот же механический компьютер” а типичный механический конторский арифмометр стал использоваться только в конце XIX в. Такая машина была позднее электрофицирована, но нам пришлось ждать 1946 г., когда был изобретен электронный компьютер. Современный компьютер работает по крайней мере в I млн.раз быстрее, - чем первые ЭВМ конца 40-х лет, а к 2000 г. их быстродействие увеличится еще в 100 млн.раз.

Каких бы достижений человечества мы не касались, по-видимому, получим кривую, подобную той, что приведена на рис.1, кривую, состоящую из частных кривых, каждая из которых составляла эпоху в своей области. Есть и другое достижение человечества, которое, увы, следует тому же шаблону - рост населения. Существует достаточно точная оценка народонаселения всего мира за два последних тысячелетия, но теперь темп его роста почти вертикален на подобном графике. Согласно имеющимся моделям, построенным исходя из тех же данных, он и должен быть вертикальным. Если такой темп продолжиться, то, как подсчитано, народонаселение мира станет бесконечно большим к 2026 г. Это означает, что Мальтус был по крайней мере наполовину прав, полагая, что Земля не прокормит столь стремительно, растущее население, что мы погибнем не только от голода, а просто из-за отсутствия места. Из всего этого вытекает два урока.

Если мы возьмем типичную продолжительность жизни человека и нанесем ее на рис.1, то увидим, что линия сил технического прогресса на больней части истории цивилизации юла горизонтально. Это означает, что человек встречался при рождении с таким же миром, каким он его покидал. Такие события, как изобретения арбалета, могли его удивлять в свое время, но верно будет считать, что они укладывались в его стандартные представления и вносили (если снова оглянуться) сравнительно малые изменения в его жизнь. Однако, если наложить отрезок продолжительности нашей жизни в зоне последних десятилетий, то обнаружим, что линия технических сил прорежет его неизбежно. В течение нашего поколения наши возможности расширились по всей видимости в миллион раз или около того и вообще не могут рассматриваться в качестве нормальных для ранее существовавших людей. Не удивительно тогда возникновение проблемы приспособления к переменам. Я повторяю - это не случайность. Весь темп прогресса принял взрывной характер и вряд ли существует такая область человеческой деятельности, которая остаюсь бы статичной столь долго, что бы можно было к ней приспособиться. Поэтому мы ощущаем трудность своего положения. Пересмотрим проблемы, которые возникают у нас с детьми. Существует и культурный и психологический разрыв между поколениями, который, по-видимому, всегда наблюдался в истории человечества. Современники спрашивают, не является ли разрыв в наших поколениях более значительным. Одно могу сказать, надеюсь, что это так. Все слои нашего общества сталкиваются с той же проблемой приспособления и если нашим детям при жизни одного поколения не удастся создать нового образа жизни, новое о ней представление, то человек как вид - обречен.

Мы оказались в западне наших культурных и социальных шаблонов, но тогда чем более непостижимы для нас наши дети, тем вероятно оно и лучше.

Когда мы обращаемся к управлению - будь-то фирма, или страна или международные дела - то встречаемся все с той же проблемой -проблемой приспособления. Как мне представляется, она бросает вызов управлению. И если эта проблема сводится к темпу технических перемен, то, по-видимому, нет другой альтернативы, как обратиться к науке за ее решением. Именно научным должно быть современное управление. Вопрос не в том, как часто пытаются представить дело, чтобы использовать "лучшие методы" или "передовую технику". Такая точка зрения была хороша в самом начале кривой прогресса. Сегодня требуется тотальная переоценка наших методов управления, которая, в свою очередь, охватывает также требования переоценить традиционные организации, которые нами управляют.

Второе, о чем нужно подумать, несколько другого сорта. Оно возникает из утверждения, что народонаселение мира "выглядит"якобы так, что разница между народами становится неразличимо малой. Никто, как я полагаю, с этим не согласится. Почему? Так можно думать просто со страху. Но более спокойное рассмотрение вопроса подсказывает, что как природа не делает скачков, так и народы не склонны становиться неразличимыми. Бесконечно малая разница касается математически описываемых процессов, а не физических. Она есть абстракция, реальности конечны. В случае рассматриваемых нами кривых следует отметить, что они представляют собой огибающие, состоящие из более мелких кривых, характеризующих технические эпохи - которые сами предельны. Пределы типичны для развивающихся процессов в природе. Такие кривые склонны принимать S-образную форму, т.е. стремится к пределу, математики называют их "логистическими". Но если составляющие огибающую предельны, тогда кажется вероятным, что и рассматриваемая нами общая кривая будет также стремится к пределу, или по крайней мере станет частью более общей пока еще не представляемой нами технологической эры.

На рис.2 представлена типичная кривая роста, отражающая процессы в природе. Мы можем наблюдать ее в биологической сфере, например, в нашем собственном росте, или в экономике, росте рынка и даже не только в животном мире, но везде, где дело идет о росте. Например, когда человек строит завод или большой станок, то он должен располагать деньгами для покрытия начальных расходов - на закладку фундамента или базы. Это капиталовложение на короткое время остается практически статичным, пока собираются материалы и рабочая сила для более серьезной работы. После этого темп работ увеличивается, станут расти капиталовложения. Она далее возрастает неуклонно и очень быстро. К концу работы, однако, обычно расходы начнут приближаться к своему пределу,так же как и усилия работников. Эта такая фаза, всегда нужно ждать последних поставок деталей, которые, как оказалось, забыли во время заказать - теперь никто не знает, когда придет последняя деталь.

Если проследить прогресс нашей технической эпохи, то обнаруживается то же самое явление. Был медленный старт, поскольку техника еще не полностью определилась, тут были свои трудности. На средней фазе этой эпохи наблюдалось быстрое обучение - открытие следовало за открытием - создавая преуспевающие отрасли промышленности. Такой ход событий характерен для всех процессов обучения по мере того, как они приближаются к своему теоретическому пределу. Тогда обнаруживается, что для каждого эквивалентного периода времени, в премилом особенно для каждого дополнительного капиталовложения, улучшение становится все меньше и меньше. Когда можно считать обычным, как в работе человека, так и в развитии любого дела, прекратить усилия и удовлетвориться чем-то слегка меньшим, чем идеал. Таково утверждение закона о падении эффективности. Этот инструмент используется в экономике и фактически любое нормальное производство следует этому закону.

Однако дальнейшее внушает тревогу. Достигнутый уровень эффективности работы, как бы его не мерить, может поддерживаться некоторое время. После этого, он не только перестанет расти, но начнет падать. Так же как беззаботные люди могут забыть то, что знали, так же как и биологический организм полностью выросший начинает уменьшаться, так же и рынок может сокращаться, достигнув насыщения, так и фирма может сорваться и прийти к банкротству. Даже преуспевающая техника или технология могут перестать быть в дальнейшем экономически выгодными. Когда такой симптом; появился, То есть только одно лекарство. Бесполсзно воображать, что дополнительные усилия, дополнительный капитал могут восстановить умирающий организм. Должно приниматься решение - наложить новую кривую роста на старую. В производстве техники это означает начать новые исследования, иди найти других работников, получить другое оборудование для работы в проверенной, но новой области, которая достаточно чужда как для руководителей данной фирмы, так и для старых ее работников. Такой переход будет вероятно болезненным. Для самой фирмы правильным решением может стать приобретение (или, возможно, слияние) с другой фирмой, исходя из того, что синтез дает больше, чем сумма его частей.

Здесь уместно указать на два серьезных обстоятельства. Во-первых, предстоит преодолеть массу практических трудностей, связанных с коренной перестройкой, сохраняя в то же время действующим на полную мощность старое производство. Вторая трудность, как ни странно, более серьезна, поскольку она концептуального характера. Если же, люди, которых коснется перестройка будут рассматривать ее как "новое веяние", или "некое разнообразие", или как "укол в руку больному", то дело провалиться. Работники должны поддерживать перестройку и смотреть на нее шире. Они должны видеть и понимать,что наложение новой кривой роста на старую делается для того, чтобы создать часть огибающей кривой, которая пойдет вверх и приведет, вероятно, к совсем другому результату. Они не совершенствуют старую технологию, но создают новую. Они не улучшают свое дело, которое знают и любят, они создают новое - с неизвестными характеристиками.

Рассматривая перспективу новых капвложений путем ли слияния, или приобретения другой фирмы иди разработки новой технологии, фирма столкнется с трудной проблемой статистического анализа. Рассмотрим ответственного начальника или директорат, стремящегося оперется на то, что эфемистически известно как "факты". Мы хотим получить ряд цифр, показывающих как идут дела - будь-то прибыль, фондоотдача, темп производства или какой-то другой показатель. Можно создать небольшой график, который приведен на рис.3, показывающий идущую вверх тенденцию за последние несколько лет. Если мы честны, то нашим первым желанием будет попросить у косо-то соответствующую информацию за последние 20 лет. Если он тоже честен, то он вероятно откажет. Он напомнит, что всего лишь четыре года прошло с дней последней перестройки, или пожара, или нового закона о налогах или •войны на Дальнем Востоке. Под любым из этих или других предлогов, он будет убеждать, что не следует принимать всерьез информацию за более ранний период, чем тот, за который он нам ее уже представил. Условия действительно могут стать несравнимыми. Тогда мы должны посмотреть на наш короткий ряд точек и провести среднюю прямую. Можно вделать это на глазок, или использовать математическую статистику, чтобы провести регрессивный анализ. Во всяком случае, эта линия будет тем, в чем мы твердо уверены, более того, мы попытаемся ее экстраполировать. В этом и смысл и сплошной линии и ее пунктирного продолжения.

Все хорошо, если мы видим, что интересующий нас параметр растет. Но как мы знаем, кривая роста склонна к насыщению. Тогда спрашивается, где на кривой насыщения находится наш отрезок?

Возможно, он находится в начале кривой (отмеченной X, когда ей предстоит быстрый рост. В таком случае, как показано на рис.4, прямая экстраполяционная линия будет свидетельствовать о медленном росте потенциала фирмы - нас обойдет конкурент, делающий более крупные капиталовложения. Однако, если наша кривая относится ко второй части капвложений (отмеченой У), как это показано на следующем рисунке, мы породим ожидания, которым предстоит стать горькими разочарованиями. Мы произведем излишние капвложения. В обоих случаях фирма ваша погибнет. По началу кажется так просто найти место, где "сейчас" лежит наша прямая на кривой роста. Это было бы так, если бы мы наперед знали, что растет. К сожалению, мы этого не знаем. Мы знаем, только наше представление о нашем производстве, наше представление о его технологической основе. Каким оно станет - наше дело и какую технологию будем мы тогда использовать - почти неизвестно.

Как утверждалось ранее, самая главная трудность концептуального характера - глубоко понимать именно эти стороны перестройки.

Природу этой проблемы можно вскрыть, если еще раз бросить взгляд назад. На рис.5 представлена огибающая кривая Е нашего бизнеса. Технология А - та, с которой мы хорошо знакомы. Технология В - представляет ту, которая (пока нам неизвестна, по скольку она еще разрабатывается, будет доминировать в нашей отрасли промышленности в следующую эпоху.

Мы находимся по времени в точке t¹. Мы поступили бы умно, если бы видели выход, т.е. видели во времени точку t² , когда новая технология распространится на нашу отрасль. Но этот момент, к сожалению, сейчас далеко не ясен. Наш бизнес преуспеет или погибнет в зависимости от нашей мудрости - стремлении стать первыми в освоении технологии В и затем начать капиталовложения в ее освоение в нужный момент. Конечно, это не решение типа "все иди ничего", принятое в какой-то особый момент.

В такой ситуации предпочтительна стретегия смешанных капиталовложений - в течение всего времени между t¹ и t² - в обе технологии. Следует продолжать капиталовложения в технологию А, чтобы обеспечить непрерывное получение прибыли и получить максимальную отдачу ранее вложенного в нее капитала. Но следует также начать вкладывать капитал в технологию В, с тем чтобы обеспечить плавный переход на ее использование, когда технология А себя исчерпает.

Однако нужно помнить, что нам известно только настоящее время t¹, а весь остальной график - достаточно гипотетичен. Здесь возникают очень трудные проблемы психологического плана отношении нового курса, кроме чисто технологических. Кто-то из числа руководителей фирмы может предвидеть появление технолгии В и ее влияние на дела фермы. Другие, вполне естественно, склонны объявить такого человека сумасшедшим. Более того, любой знающий фирму заявит, что технология В ничего общего не имеет с ее производством. Предположим все же, что битва выиграна и люда постепенно убедились в важности технологии В. Но еще предстоит принять решение о капиталовложениях и решать много других проблем. Некоторые совершенно справедливо укажут, что капиталовложения в технологию В могут истощить ресурсы фирмы. Неверно оценив момент времени, они могут не поддержать технологию А в период, когда она еще дает прибыль, но вместе с тем упустить возможность получения прибыли за счет технологии В, поскольку фонды исчерпались. Все это важные обстоятельства. Однако может служиться обратное, если директор фирмы слишком затянет решение, то фирма уступит свою долю рынка конкурентам, которые правильнее оценили время.

Этот аргумент указывает на проблему планирования. В прошлом руководство фирмы мало что слышало на эту тему, но вопрос планирования стал внезапно модным. Возможно это еще одно проходящее увлечение школ бизнеса и консультативных компаний. Как я считаю, это не так, по причинам, указанным в начале этой главы. У корпораций всегда были проблемы планирования, но они их достаточно легко решали, поскольку линия технологических сил была почти горизонтальной (см. рис. I. Сегодня, как отмечалось, она стремится вверх под все более и более крупным углом. Следовательно, с проблемой приспособления фирмы, которая является проблемой планирования, стало не так-то легко справляться. Планирование стало делом высшей ответственности. Короче говоря, потребовалось 500 лет до того, как Сикорский сделал вертолет, предложенный Леонардо да Винчи, как коммерческий продукт, но в течение 20 лет после появления первого компьютера в Пенсильванском университете, он не только стал коммерческим товаром, но вещью, которая грозит управлять всем миром. Фактически и наука только что началась, поскольку живы столько же ученых, сколько их было за все предшествующие времена. Такова кривая бурного роста самой науки и с этим столкнулся весь современный мир. Как управлять фирмами, как их организовать, как их обслуживать, как и что делать в правительстве, в промышленности, в бизнесе теперь далеко неизвестно. Прошлые знания, как и прошлый опыт, стали почти бесполезны. Мы все оказались в положении экспериментаторов.

Именно на этом фоне управление столкнулось в компьютером. Этот инструмент предлагает управляющим его собственную "технологию В" - нечто глубоко разделившее мир управления. Однако управляющие направили свои усилия на те возможности компьютеров, которые так или иначе препятствуют возникновению нового порядка в управлении. Вместо того, чтобы ввести компьютер в технику управления технологией А - они стремятся использовать его для улучшения или, скажем просто, для ускорения решения вопросов, которые они и без того знали как решать. По моему мнению, можно проследить четыре фазы этого процесса.

Первая фаза - удивление. Публика назвала компьютер "электронным мозгом", хотя понимающие дело говорили, что это далеко не так. Что управляющие должны были ждать? Ответ на этот вопрос зависел от темперамента, но многие управляющие ждали две вещи. Компьютер мог оказаться для них совершенно непостижимым и следовательно представлял для управляющего угрозу его карьере; во всяком случае стоимость компьютера могла привести фирму к финансовому краху. Но хороший руководитель сделай более добротно. На втором этапе он правильно понял природу ЭВМ и предпринял серьезные усилия, чтобы разобраться в основных принципах ее работы. Он быстро обнаружил, что ЭВМ - умственно отсталый инструмент. Такое открытие не только избавило его от неоправданных страхов, но уничтожило чувство удивления ею, что очень жаль.

Хотя возможности даже современных компьютеров весьма ограничены в сравнении с человеческим мозгом во многих отношениях, они также во многом далеко превосходят компьютер, скрытый под нашим черепом. Но на второй фазе люди как-то упустили эти обстоятельства из поля своего зрения и принялись обсуждать довольно тривиальные проблемы, касающиеся отношений между ЭВМ для контор и машин для научных исследований в терминах например, эффективности капиталовложений в ЭВМ. Тогда вопросы управления быстро превратились в вопросы политики, поскольку люди использовали эти тривиальные аргументы для оправдания существования разных ЭВМ для контор и для научно-исследовательских лабораторий, а также в контексте с доходностью производства производства.. Все, что разжигает аппетит к частностям, становится не только злом, поскольку отвлекает от вопросов, которые действительно следовало бы обсуждать.

Для руководителя - наше время становится веком электронной обработки данных - что принято сокращенно называть EDP. Независимо от того, с какой целью ведется обработка данных, все усилия теперь сосредоточились на том, как лучше добиться, чтобы данные поступали быстрее и дешевле путем ли установки компьютера или путем сокращения о,sxys[ конторских процедур. Это делается (и конечно этот процесс продолжается), когда некоторые управляющие решили двигаться вперед и установить у себя компьютеры. Это привело нас к третьей фазе, в которой сейчас находится большая часть бизнеса. Довольно распространенным стало использование компьютеров в роли новой лампы, вместо старой. Рутинная конторская работа делается машинами, кое-где произошло некоторое сокращение чиновничьего аппарата. Производительнее и качественнее стала их работа, некоторое число людей научилось по деловому использовать компьютеры, но некоторые так этому и не научились. Добивались получения ряда преимуществ - сокращения расходов, но часто экономия оказывалась ничтожней. Многие, кто ввел компьютеры на второй фазе, разочаровывались в них на третьей фазе, но многие, кто их не приобрел, почувствовали себя вполне прилично и без них.

Тем временем, однако, лидеры в этой области перешли в четвертую фазу своего развития. Она началась со следующей дилеммы. Достаточно произошло событий в мире электронно-вычислительной техники, чтобы доказать, что компьютеры теперь навеки с нами. История болезненно показала, что если человечество узнало, как выполнять разные функции, используя ЭВМ, то машины вводятся в работу, а людей выбрасывают на улицу. Но здесь началось разочарование, и вся экономика стала выглядеть неустойчиво. Ответ на эту дилемму стал ясен. У слишком многих управлявших вскружилась голова под давлением EDP аргументом, что мы дадим вам информацию "больше и быстрей". Это привело к недостатку размышлений над тем, чему должна служить представленная информация. Тогда, как было провозглашено на четвертой фазе - EDР должна быть заменена не менее магическими буквами - МIS - системой информации для руководителей.

Такая замена, конечно” казалось шагом вперед, поскольку выглядело как серьезный подход к вопросу о цеди электронной обработки данных. Но в жизни получалось так, что мы стали все больше и больше возвращаться к старой философии управления. Мы продолжаем заменять одну вещь на другую, более эффективную и теперь уже считаем, что все эти биты и кусочки информации должны быть интегрированы в отдельные информационные сети. Вся фирма должна теперь управляться на базе "мгновенного факта", поскольку руководители могут почерпнуть любые сведения, которые им требуются, из огромной базы данных, наполненной всеми фактами относительно хода работы фирмы. Позднее я покажу точно, почему такое представление о будущем управления никак недостижимо. Здесь уместен аргумент, основанный на том, что если бы даже такая цель была обоснованной, не это главнее.

Фактов, касающихся состояния дел, великое множество. Их число растет с каждой проведшей минутой. Большинство из них бесполезны в том смысле, что они не требуют управляющего решения.

Фиксируя их, сортируя по-разному, а затем распечатывая в виде огромных таблиц, ничего полезного не достигнешь. Наоборот, руководитель погружается в море бесполезных фактов. Без сомнения, важные факы этом море есть, но они тонут в нем бесследно. Руководителю нужна информация, а не факты, а факты становятся информацией, если что-то изменилось. Руководитель есть инструмент для изменений (иначе, чего же он делает?), т.е. его работа состоит в том, чтобы осуществлять_управление. Это означает, что он ни в коем случае не должен создавать систему обработки данных, а создавать систему управления. Но если мы используем компьютер просто для того, чтобы создать увеличенный вариант старой системы управления, которая была неадекватной из-за отсутствия компьютеров, то наше положение не стало лучшим по сравнению с прежним. Тоже справедливо в отношении техники планирования, как части вооружения руководителя, которая так остро нуждается в улучшении в контексте технологических перемен. И тут мы снова концентрировали свои усилия на полировке методов изготовления вещей, а не на том, чтобы разобраться в том, что мы делаем. Какой смысл убыстрять, копировать, доводить до предела прогнившее прошлое?

Задаваться вопросом о том, как использовать компьютер на фирме, коротко говоря, неверно. Лучше спросить, как управлять фирмой в компьютерный век. Но лучший вариант этого вопроса - что собственно представляет ваше дело в компьютерный век? В основе хорошей практики работ современной фирмы лежит проблема управления, а под ней скрывается в свою очередь проблема определения цели управления.

Центральным в этом вопросе - проблеме управления является по-прежнему его краеугольным камнем. Если руководитель должен управлять порученным ему делом - любым делом вплоть до управления страной, - то ему требуется очень совершенная система управления, которую можно создать для него с помощью компьютера. Если мы хотим ответить на вопрос о природе и цели предприятия, то система управления им должна демонстрировать, на какой идее она создана. Этого можно добиться в том случае, если не ограничивать управление только внутрифирменной экономикой, но и охватить связи предприятия с внешним миром.

В наше время наука управления стала самостоятельной областью, известной как кибернетика. Если мы хотим разработать новую систему управления, она должна иметь кибернетическую составляющую и быть несколько большей, чем использование компьютера в смысле смены "старой лампы на новую". Я говорю теперь о структуре или, иначе сказать, организации, скорее чем о фактах и информационных потоках. Вероятно, то, что может предложить техника управления технологией В по сравнению с технологией А, и есть точное кибернетическое решение этой задачи.

Главная заслуга кибернетики после ее 25-летней истории и то, что дает ей право называться цельной наукой - наличие фундаментальных принципов управления, приложенных ко всем большим системам. Открытые ею принципы изучались на живых системах (таких, как мозг), на электронных системах (таких, как компьютер), а также на социальных и экономических системах. Эта книга целиком касается возможного вклада кибернетики как науки управления -в профессию управляющего.

В начале замысла этой книги мне предлагали написать о том, как рассматривать предмет управления, как таковой. Идея шла от аналогии с арифметикой. С самого начала арифметика имела дело с натуральными числами - I, 2, 3, 4, 5 и т.д., но в ней содержится и нечто другое, принадлежащее к высшей математике. Оно касается распространения законов, управляющих поведением натуральных чисел вообще. Ясно, что изучается предмет более высокого порядка, поскольку мы уверены, что и ребенок способен сложить две цифры, но нужен математик, чтобы понять природу процесса, когда, например, складываются пары случайных цифр, следующих в случайном порядке. Аналогия здесь такова: в большинстве учебных курсов для руководителей их обучают тому, что называется "изучение управления". В обычных случаях такой курс в основном касается того, как манипулировать данными, касающимися бизнеса. Как подсчитать, например, финансовые скидки, что весьма похоже, хотя и на несколько более высоком уровне на арифметическое сложение двух цифр. В этих условиях наш новый предмет, называемый "высшим управлением", можно определить как имеющим отношение к законам, которые управляют повелением - подобных данных. Как в общем ведут себя показатели промышленной деятельности и, в частности, как они связаны друг с другом? Короче говоря, я хочу способствовать изучению управления на более высоком уровне, где нас будет больше интересовать природа вещей и их структурные отношения, чем текущие дела, которые всегда строго последовательны. Высшая задача управления - разработка курса дальнейшего развития фирмы.

В этом смысле самой неотложной проблемой, стоящей перед нами, является проблема взаимоотношения человека и машины. Мы уже говорили об использовании компьютера в роли быстрого арифмометра, рассматриваемого так более быстрый и возможно более точный способ "получения суммы". Нам придется смотреть на него как на нечто большее и рассмотреть возможность его значительно более разумного использования и его значительно превосходущую человеческую способность быстро разбираться среди тысяч количественно выраженных переменных, как на инструмент, который обращает машину в равного человеку партнера.

Быстро приближается конец средневековой дихтомии между живой и неживой машиной. Мы видели огромные машины, проглатывающие людей, которые их создали, но теперь человек перестал быть маленьким винтиком в их создании. Мы видели машины, встроенные в человека, такие, как электронный датчик пульса для его сердца. Мы видели машины, которые ограничивают человека,и машины, которые расширяют его возможности. Компьютер - это машина, которая много выше, чем усилитель его мускульных сил, она средство управления, которое необходимо сделать точным. Она нечто такое, что может быть использовано как дополнительные лобные отделения нашего мозга. Тут ожидается, в некоторых случаях оно так и будет, некоторое слияние человека с машиной - их симбиоз.

Ранее в этой главе мы упоминали, что наука сегодня не рассматривается в качестве отдельного события, а только как непрерывный процесс. В этом смысле я лично полагаю, что частью задач кибернетики является признание отсутствия уникального механизма управления, различающегося по способу его изготовления. Мозг может быть сделан из протеина, а компьютер - из полупроводников. Поведение, обусловленное деятельностью ума, возможно более совершенно, чем может быть достигнуто путем использования любого из этих устройств в отдельности. Оно не является функцией того, из чего эти устройства сделаны. Оно есть функция законов управления,с помощью которых управление может быть организовано так, чтобы мозг и компьютер заработали согласно.