ГЛАВА XVII.
Обязанности христианина в отношении к ближнему. Справедливость и ее виды. Превосходство христианской справедливости. Строгость и снисходительность у христианина. Доверие христианина.

До сих пор мы говорили об обязанностях христианина в отношении к самому себе. Теперь же рассмотрим его обязанности по отношению к ближним - к другим людям.

Первою ступенью наших надлежащих отношений к другим людям является требование справедливости. Без этого основного требования - даже доброта человека может оказаться неполезною, если в ней не чувствуется правды, но налицо -пристрастие и односторонность. Но и в самой постановке справедливых отношений между людьми, намечаются различные виды справедливости.

1. Справедливость лояльности (от слова Loi -закон), Это - низший вид справедливых отношений, самый распространенный в гражданской и государственной жизни. Лояльный человек старается в своей жизни стоять на точном исполнении законов государственных и гражданских, обязательных для него, и для других. Кроме этого, им обычно исполняются точно и своевременно все его личные договоры и обязательства. Но дальше этих законных норм и пределов он в смысле уступок и снисхождения не делает ни шагу, и может оказаться сухим, неотзывчивым и бессердечным. Такой человек „беззакония" не творит, законов не нарушает - но свое возьмет и никому не уступит, хотя бы из-за этого пострадал его ближний. Конечно, в наше время и такие лояльные люди - являются все же сравнительно порядочными, т. к. свои обязанности выполняют честно. Однако, всякому ясно, что для христианина такой характер отношений слишком недостаточен, ибо он - не христианский, а чисто - языческий.

2. Справедливость корректности. Этот вид справедливости в нравственном отношении значительно выше предыдущего. Корректным мы называем того человека, который в своих отношениях к окружающим старается поступать как должно, и не только по внешним законам и обычаям, - но в общем, и по со' вести своей. Поэтому он ровен, спокоен, вежлив и предупредителен со всеми; охотно отзывается на просьбу об услуге и старается сделать все, что им обещано, часто этим освобождая от затруднений других людей. В противоположность сухо-лояльным людям, с такими корректными, предупредительными людьми, жить и работать легко и приятно. Однако, и здесь все это еще далеко от христианства, т. к. такая мягкость и отзывчивость далеко не всегда постоянна и верна самой себе, а главное - в скором времени увядает и засыхает (как говорят „выдыхается"). И тогда человек, внешне м. б. и остающийся корректным и обходительным, в своих отношениях к людям - обычно старается от них поскорее и вежливенько отделаться, отвязаться от их просьб и нужды.

Полным типом справедливости является справедливость христианская - справедливость христианского сердца. Основной, мудрый и в то же время ясный и понятный принцип ее выражен в Евангелии словами: „Во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, поступайте и вы с ними" (Матф. VII, 12). А апостольский собор повторил это в отрицательной форме: "не делать другим того, чего себе не хотите" (Деян. XV, 29). Итак, не вноси жизнь ни фальши, ни лжи, ни обиды, никакого зла. Все люди - это ближние, - не делай им того, чего не желаешь самому себе. Мало того - не только не делай зла, но и твори добро, по совести, г сердца, воодушевляясь Евангельским законом любви, милосердия и всепрощения. Ты желаешь, чтобы к тебе относились сердечно - сам открывай свое сердце ближнему. И не будь эгоистом, не считайся своими правами - как это делают лояльныe и корректные люди - но выше всех своих прав ставь благо и пользу ближнего своего — по закону христианской любви.

Часто и обычно бывает в жизни так, что к себе мы являемся слишком снисходительными, а к ближнему - требовательными и строгими. Христианская справедливость говорит иное. Господь говорил: „что ты смотришь на сучок в глазе брата своего, а бревна в своем глазе не чувствуешь?.. Лицемер, вынь прежде всего из своего глаза, и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата своего..." Поэтому, подвижники христианства, так скорбевшие о своих грехах, до безжалости строгие и требовательные к себе - были так всепрощающе-снисходительны к другим, ласкою и любовию покрывая недостатки ближнего. И вообще христианское правило жизни учит нас в прискорбных случаях жизни, напр. ссорах, неприятностях и т. д. - причину их искать не в других, а в себе самих - в своем грехолюбии, уступчивости, самолюбии и эгоизме. Таким образом, христианская справедливость требует от нас снисходительности другим. Но и этого мало. Она зовет нас к тому, чтобы в каждом человеке мы видели именно брата - брата во Христе, возлюбленное творение и образ Бога всемогущего. И как бы ни падал

человек, как бы ни затемнял он в себе образ Божий грехами и пороками - мы все же должны искать в душе его искру Божий - как это сумел сделать Достоевский в своих „Записках из Мертвого дома" (с каторги). „Грехи грехами, а основа в человеке - образ Божий... Грех ненавидь, а грешника люби", - говорил когда-то о. Иоанн Кронштадтский...

Рядом с уважением к личности ближнего, должно стоять и доверие к нему. В особенности нужно оно тогда, когда человек провинился - но приходит с евангельским словом „каюсь" и обещает исправление. Как часто доброе намерение такого кающегося человека бывает встречено недоверием и холодностью - и доброе желание исправления исчезает, заменяясь озлобленностью и гибельным решением: „Ах, так— ну, тогда погодите - я еще покажу себя, я отомщу..." Кто отвечает за гибель этой души?.. Наоборот - искренний, любящий христианин с радости” стремится навстречу доброму порыву ближнего, подчеркивая полное свое доверие и уважение к нему и этим часто поддерживая и утверждая на добром пути того, кто' еще колеблется и не укрепился. Конечно, иногда случается, что человек, обещавший исправиться, - злоупотребляет доверием ближнего или по слабости воли, или по сознательному желанию обмануть. Но разве это может подавить чувство доверия и благожелательности к ближнему в верующем христианине? Ведь он - сын и последователь закона христианской любви - той любви, о которой апостол сказал, что она „все покрывает, всему верит, ив все надеется, все терпит..." (1 Посл. к Кор. XIII гл.).