Записка по вопросу о престолонаследии при современных условиях

Е.Х. Даннная статья, имея несомненную ценность в качестве теоретического разрешения династического кризиса в доме романовых представляется несколько устаревшей в своей фактологической части, в связи с изменившимися обстоятельствами. В свое время Русская Зарубежная Церковь признала права ветви Кирилловичей, несмотря на многочисленные возникавшие в связи с этим проблемы. Одной из главных причин тому являлась несомненная верность Кирилла Владимировича и Владимира Кирилловича Православию И Соборно-Зарубежной Церкви. Совершившийся в начале 90-х переход (точнее сказать "перебег") Кирилловичей в Московскую Патриархию лишает их всякого права называться "православными государями" и уже в силу этого одного любых прав на престол.

У людей, сохраняющих преданность Российскому Императорскому Дому, не может не вызывать беспокойства то расхождение между Членами Императорской Фамилии, которое особенно подчеркнуто в последнее время, но замечалось уже давно. Мы все мечтаем о том, чтобы русская эмиграция выступала единым фронтом, но это не более чем мечта; пока такого единства нет в самом Царственном Доме Романовых.

Вполне понятно. что некоторые обыватели могут приписывать это личным причинам, борьбе за первенство и т.п.. Однако, широкий государственнный подход должен исходить из того,что расхождение между Членами Императорской Семьи имели причиной разные взгляды на задачу Их в эмиграции, и отчасти, может быть, разное толкование Закона о Престолонаследии.

Если мы хотим достигнуть чего-то созидательного в этом вопросе, то должны исходить из того, что Они поступали так или иначе по велениям своей совести.

Заявление прав на Престол и на возглавление Дома Романовых в настоящих условиях зарубежной жизни отнюдь не связано с радостями и почетом. Гораздо больше это связано с ударами по самолюбию и личными расходами. Поэтому, как бы ни толковать законы, по справедливости надо признать, что почивший Государь Кирилл Владимирович очевидно действовал в соответствии с своим пониманием долга, когда объявлял себя сначала Блюстителем Престола, а потом Императором. Если одних этот акт к Нему привлекал, то других отталкивал. Даже многие из признающих Его права первородства все-таки не титуловали Его Императором и обращались к Нему не как к Великому Князю, полагая, что за рубежом может быть только Претендент на Престол, но не Импераор. Он вскоре увидел необходимость с этим примириться и не возражал против обращения к Нему только как к Главе Императорского Дома. Именно в этом качестве обращался к Нему Всезарубежный Собор с участием представителей клира и мирян в 1938 г.. В этом же качестве после Его кончины Архиерейские Соборы и Синод обращались к Его Августейшему Сыну. Можно сказать, что к началу Второй Мировой Войны такое признание в русской общественности и военных кругах было почти единодушным. С самого начала пример в этом отношении показали Великие Князья Димитрий Павлович, Александр Михайлович и старший из Константиновичей, Вел. Князь Гавриил Константинович, не говоря о Вел. Князьях Борисе Владимировиче и Андрее Владимировиче.

Можно сказать, что за исключением очень немногих лиц в эмиграции в связи с этим укрепилось убеждение в первородстве Вел. Князя Владимира Кирилловича, чему способствовало то обстоятельство, что другие Члены Императрской Семьи если и не соглашались с этим, то и не противополагали Ему другой претензии. Только Вел. Князь Николай Николаевич выступал отдельно, в качестве политического национального Вождя, но Его выдвигали попричине Его личного престижа как бывшего Верховного Главнокомандующего, но не на основании какой-либо претензии с Его стороны на права на Престол. Поэтому монархические организации, первоначально не примкнувшие к Е.И.В. Кириллу Владимировичу (например, Высший Монархический Совет) впоследствии объединились вокруг Его Сына как Великого Княза и Главы Российского Императорского Дома. В этом качестве трактовали Их и те иностранные Дворы, относительно которых нам это известно, например, Датский при погребении Императрицы Марии Феодоровны, Германский, Югославянский и др.. В этом же качестве Они обозначаются в Готском Альманахе. Все это нельзя почесть небывшим, и с этим приходится считаться.

Положение осложнилось вовне после женитьбы Вел. Князя Владимира Кирилловича, вызвавшей к себе различное отношение и открытые выступления некоторых Членов Императорской Фамилии, считающих Его брак морганатическим, в то время как Сам Он смотрит на него иначе.

Заслуживает внимания отношение церковной власти к данному вопросу. Насколько нам известно, Вел. Князь Владимир Кириллович вскоре после Своего брака обратился к почившему Митрополиту Анастасию, извещая его о Своем браке и сообщая Свое решение что брак этот не морганатический, а равнородный. Митрополит Анастасий тогда созвал совещание членов Синода, которое пришло к заключению, что в компетенцию иерархии не входит суждение по существу этого вопроса: он принадлежит к компетенции Главы Императорского Дома, который один ответственен за то или иное его решение. Поэтому, не входя в обсуждение юридической стороны дела, Преосвященные решили впредь титуловать Супругу Великого Князя Великой Княгиней. Об этом Митрополит Анастасий уведомил Велкиого Князя. С тех пор и до конца своих дней Митрополит Анастасий придерживался этого решения. Когда Великий Князь с Супругой поехал в Иерусалим, то в ответ на запрос оттуда Митрополит дал указание Начальнику Духовной Миссии и Матушке Игумении Тамаре встречать Леониду Георгиевну как Великую Княгиню, что и было исполнено. Если получавшиеся Митрополитом некоторые критические письма по поводу этого брака и могли привлекать к себе внимание его, то Митрополит Анастасий оставался все-таки последовательным в своем первоначальном решении и находил особенно нежелательными и вредными для дела Руской монархии выявление в печати расхождений между Членами Династии.

Такое отношение почившего Митрополита не было изменено в Архиерейском Синоде и после его кончины, став т.о. уже как бы традиционным. Вносить сюда существеннную перемену было бы теперь для церковной власти затруднительно и для многих послужило бы источником соблазна.

Между тем вопрос о взаимоотношениях между Членами Императорской Фамилии особенно обострился за последнее время, чем вызывается необходимость думать о возможности его устранения и установления единства, от которого в значительной мере зависит будущее Династии.

Отсутствие нового мужского потомства. которое было бы бесспорным в отношении своих прав на Престол, делает вопрос о будущем наследовании его особенно сложным.

Исходя из признания Своего брака не морганатическим, а равнородным, в то время, когда другие Члены Императорского дома состоят с Его точки зрения в явно морганатических брака, Вел. Князь Владимир Кириллович естественно искал выхода для обеспечения наследства, поскольку Сам Он тоже не имеет более надежды на мужское потомство. Независимо от мнения правильности или неправильности принятого Великим Князем решения, самая постановка вопроса о будущем является вполне понятной. Заявление Князей, протестующих против Его решения, с другой стороны, не содержит конкретного положительного предложения.

Акт, изданный Велким Князем по этому вопросу, исходит из того, что никто из ныне здравствующих Князей Императорской Крови не имеет мужского потомства, обладающего правами на наследование Престола. Поэтому наследование Престола по кончине всех мужских Членов Императорского Дома должно перейти в женское поколение, в коем первое место принадлежало бы Дочери Великого Князя Марии Владимировне. Т.о. акт этот не меняет того, что в случае кончины Великого Князя при жизни кого-либо из ныне здравствующих Князей Императорской Крови права на наследование Престола и возглавление Императорского Дома перешли бы к этому Лицу, независимо от того, в каком браке это Лицо состоит. Морганатический брак такого Лица отражается только на правах Его потомства, но не лично Его самого. Не представляется ясным, каковы в этом случае были бы функции Блюстительницы Престола, поскольку другой Глава Императорского Дома мог бы переменить принятое ныне решение. Вместе с тем, опасной стороной существующего положения является то обстоятельство, что так многое зависит от жизни или смерти. Положение Марии Владимировны как Велкой Княжны-Блюстительницы Престола по акту о сем получило бы значение только со смертью последнего из ныне здравствующих Членов Императорской Фамилии. Но младшие по возрасту иногда умирают раньше старших. Если наследственнные права сосредотачиваются только в юной ныне Вел. Княжне Марии Владимировне, то самое существование Династии висит на волоске, завися от жизни или смерти одного лица. С Ее смертью тогда кончалась бы Династия.

Никакой закон не мог предусмотреть того положения, которое ныне создалось. В интересах Династии поэтому необходимо подойти к разрешению кризиса с особыми решениями, сила которых была бы в единодушном принятии их всеми Членами Императрской Фамилии.

Необходимо признать, что в значительной мере кризис вызван введением в Закон о Престолонаследии нерусского понятия о морганатических браках. До Императора Павла I русская Монархия этим началом не руководствовалась. Несомненно, Император имел серьезные основания в свое время для введения такого принципа в Закон о Престолонаследии, хотя он и носил западный, а не русский характерр. Впрочем, и на Западе он существует не во всех Монархиях.

Однако, теперь, когда мужское поколение Императорской Фамилии было практически в затруднении, если не в невозможности соблюдать требование закона о равнородных браках, он практически ведет к уничтожению Семьи Романовых как Династии. Поэтому высший интерес Династии, который мы не можем отделить от интересов России, если Господь даст ей свободу от коммунистического ига, повелевает отказаться от этого приципа. Однако, для этого надо, чтобы решение о том было единодушно принято всеми ныне здравствующими Членами Российского Императорского Дома, и важно сделать это теперь же, пока еще живы Лица, определяемые Законом о Престолонаследии как Князья Императорской Крови.

Практически это требовало бы или встречи Князей с Великим Князем Владимиром Кирилловичем, или Их сговора через доверенных посредников с подписанием акта всеми Ими. Акт этот мог бы признавать законными и сообщающими титул Высочества супругам в освященных Православной Церковью браках с православными женами с тем, что и потомство от этих браков, имея титулы Князей и Княжен, пользовалось бы в порядке старшинства правом на наследование Престола. Соглашение это могло бы заключать и то, что старший в Роде титулуется Великим Князем и Его потомство имело бы тот же титул до поколений, предусмотренных для того Законом о Престолонаследии. Применительно к последнему должны рассматриваться вопросы браков с инославными и потомства от них, поскольку таковые браки отражаются на правах на Престолонаследие.